Новости

Роль прокурора по делам частного обвинения

В ст. анализируются современное состояние уголовно-процессуального законодатель­ства и судебная практика в части реализации прокурором своих полномочий при производстве по делам частного обвинения. В историческом аспекте рассматриваются вопросы возбуждения дел частного обвинения прокурором и вступления его в возбужденное дело. Обосновывается не­обходимость повышения роли прокуратуры в уголовном судопроизводстве, в том числе и по де­лам частного обвинения.

В последние годы в отечественном уголов­ном судопроизводстве все отчетливее прояв­ляется тенденция ограничения полномочий прокурора. Если в советские времена органы прокуратуры, осуществляя высший государ­ственный надзор за законностью в стране, не только поддерживали обвинение в судах, но и надзирали за органами дознания и предвари­тельного следствия, контролировали исполне­ние законов судами, проверяли работу судеб­ных органов, то ныне полномочия прокурора в уголовном процессе существенно ограни­чены. Полномочия прокурора, содержащиеся в УПК РФ, в юридической литературе тради­ционно «делят на три группы: 1) направлен­ные на выявление нарушений закона; 2) на­правленные на устранение нарушений закона; 3) направленные на предупреждение наруше­ний закона». Все они отражают функции, ко­торые возложены на органы прокуратуры.

Современный российский прокурор фак­тически утратил свою давнюю функцию надзора за судами. В уголовном судопроизводстве он теперь лишь осуществляет функции над­зора за органами дознания, уголовного пре­следования, поддержания государственного обвинения в суде. Значительная часть полно­мочий прокурора на досудебных стадиях уго­ловного процесса отошла иным органам, в том числе Следственному комитету РФ, судам. Эти изменения, как правило, объясняются даль­нейшим разделением труда, специализацией правоохранительных органов, формировани­ем и становлением судебной власти в России, иными причинами. Между тем в современных условиях в силу вполне объективных причин требуется расширение и ужесточение проку­рорского надзора за всеми сферами деятель­ности, а также ветвями государственной вла­сти в целях повышения законности.

Действующий ныне Уголовно-процессу­альный кодекс РФ (далее — УПК РФ), в отли­чие от предыдущих УПК нашего государства, иначе регламентирует статус прокурора, его полномочия в уголовном процессе при произ­водстве по делам частного обвинения, суще­ственно сузив компетенцию прокурора. Про­курор, согласно действующему УПК РФ, не наделен правом возбуждения дел подобной ка­тегории и вынужден выступать в роли просто­го статиста, переправляя такие материалы ор­ганам предварительного расследования или мировому судье.

Для определения реальной роли прокура­туры в механизме современного Российско­го государства, ее положительного имиджа по поддержанию законности рассмотрение во­проса о полномочиях прокурора в уголовном судопроизводстве должно быть комплексным. Комплексный подход к вопросу о расширении полномочий прокурора в уголовном судопро­изводстве предполагает изучение его в исто­рическом аспекте.

Если вспомнить Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1922 г., то ст. 9 прямо возлага­ла на прокуратуру обязанность возбуждать уголовное преследование перед судебными и следственными органами по-всякому совер­шившему и подлежащему наказанию престу­плению. Причем в ст. 10 УПК РСФСР про­курор наделялся правом вступления в дело частного обвинения, если это будет признано необходимым в целях охраны публичного ин­тереса. В подобных случаях поддержание об­винения принадлежало только прокурору, а дело не могло прекращаться в случае прими­рения потерпевшего с обвиняемым. Данному историческому периоду была свойственна по­вышенная роль прокурора в судьбе дел част­ного обвинения при защите интересов трудя­щихся, что оправдывалось классовой борьбой. При этом в комментариях к УПК РСФСР от­мечалось, что «для государства нет оснований отказываться от возбуждения любого уголов­ного дела, поскольку оно в конкретном случае затрагивает интересы трудящихся».

УПК РСФСР 1961 г. в ч. 3 ст. 27 существен­но уточнял обстоятельства, при которых про­курор мог возбудить уголовное дело, пресле­дуемое в порядке частного обвинения, или вступить в возбужденное уже дело. Наряду с общественной опасностью преступления, пре­следуемого в порядке частного обвинения, в зависимости от существа, содеянного вино­вным либо в зависимости от общественной опасности лица, совершившего данное пре­ступление, в том числе и вследствие неодно­кратного совершения подобных преступле­ний, прокурор мог возбудить уголовное дело частного обвинения и при отсутствии жалобы потерпевшего. Кроме того, прокуратура сто­яла на страже интересов лиц, которые в силу зависимого от виновного положения или вследствие физических, или психических не­достатков либо по иным причинам не могли сами защитить свои права и интересы. То есть постепенно прокуратура по делам частного обвинения перешла от защиты интересов тру­дящихся к защите интересов слабых и неспо­собных самостоятельно защитить себя.

При этом по вопросу правовых послед­ствий возбуждения уголовного дела за престу­пление, преследуемое в порядке частного об­винения, либо вступления прокурора в дело частного обвинения разгорались бурные дис­куссии, в том числе на страницах периодиче­ских изданий. Одни ученые утверждали, что при вступлении прокурора в уголовное дело на стадии судебного разбирательства оно те­ряет свой частный характер. Другие счита­ли, что при вступлении в дело прокурора оно не утрачивает своей частной природы, по­скольку было возбуждено по инициативе част­ного обвинителя и закон ничего не говорил о допустимости прекращения дела за примире­нием сторон. Данная дискуссия после внесе­ния изменений в УПК РФ в 2007 г. перешла в иную плоскость применительно к следовате­лям и дознавателям.

Теперь, когда правом возбуждения дел о преступлениях, преследуемых в порядке част­ного обвинения, наделены руководитель след­ственного органа, следователь и дознаватель, роль прокурора на стадии возбуждения уго­ловного дела свелась лишь к даче согласия или отказу в согласии дознавателю на возбужде­ние такого дела. Однако прокуроры при даче согласия дознавателю на возбуждение уголов­ного дела частного обвинения должны так­же проверять наличие особых условий, позво­ляющих возбуждать такие дела. В частности, подлежит выяснению «зависимое» или «бес­помощное» состояние лица, в отношении ко­торого совершено преступление, а также «иные причины», не позволившие этому ли­цу защищать свои права и законные интересы.

Согласно разъяснениям Пленума Верхов­ного Суда РФ, содержащимся в Постановле­нии от 29 июня 2010 г. № 17 «О практике при­менения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроиз­водстве», к таким случаям относятся, напри­мер, материальная и иная зависимость потер­певшего от лица, совершившего преступление. К лицам, находящимся в беспомощном состо­янии, могут быть отнесены, в частности, тяже­лобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстрой­ствами, лишающими их способности правиль­но воспринимать происходящее.

Право прокурора вступать в дело частно­го обвинения на этапе судебного производ­ства законом прямо не предусмотрено. По та­ким делам, рассматриваемым в суде, прокурор участвует только и исключительно как госу­дарственный обвинитель, т.е. реализует еди­ную публично-правовую роль, возложенную на него законом в судебном разбирательстве уго­ловных дел. Данная позиция изложена в ч. 2 ст. 246 УПК (в ред. Федерального закона от 05.06.2007 № 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс РФ и Федеральный закон "О прокура­туре РФ"» (далее — Закон № 87-ФЗ)), согласно которой участие государ­ственного обвинителя обязательно в судебном разбирательстве уголовных дел публичного и частнопубличного обвинения, а также при раз­бирательстве дела частного обвинения, но при условии, что оно было возбуждено следовате­лем либо дознавателем с согласия прокурора. Однако в УПК РФ не разъясняется, возложе­на ли на прокурора в данном случае обязан­ность доказывания и как она распределяется между ним и потерпевшим. Возникают спра­ведливые вопросы у правоприменителей. Ка­ковы правовые последствия несогласия проку­рора с предъявленным обвинением? Вправе ли он отказаться от него и как в этом случае могут быть защищены права потерпевшего? Может ли представление прокурора стать основанием для ухудшения положения обвиняемого в слу­чае обжалования решения по делу при согласии частного обвинителя с вынесенным решением? Ответы на них должен дать законодатель либо Пленум Верховного Суда РФ.

Исходя из принципов уголовного судо­производства, можно сделать следующий вы­вод: по делам частного обвинения прокурор поддерживает в суде государственное, а не частное обвинение, идущее от потерпевшего. Не должно быть метаморфоз в статусе проку­рора в суде в зависимости от характера уго­ловного дела, чтобы не превращать прокурора в младшего партнера кого-либо из участни­ков судебного разбирательства, в том числе потерпевшего. Подобное превращение вряд ли будет укреплять авторитет прокурора, тем более что закон и прокурорская этика не допу­скают этого. Как поборник законности и спра­ведливости, прокурор компетентно и с до­стоинством должен выполнять обязанности государственного обвинителя, не опускаясь до уровня субсидиарного обвинителя по делам частного обвинения. По таким делам проку­рор на досудебном и судебном производстве осуществляет взаимосвязанные функции — уголовного преследования и поддержания го­сударственного обвинения.

Существенно была принижена роль про­курора при осуществлении надзора за орга­нами следствия. Так, после внесения изме­нений в ст. 37-39 УПК РФ Закона № 87-ФЗ прокурор лишился права на производство следствия и ряда полномочий по надзору за следствием. Затем Федеральным законом от 28 декабря 2010 г. № 404-ФЗ «О внесении из­менений в отдельные законодательные акты РФ в связи с совершенствованием деятельности органов предварительного следствия» вновь была изменена редакция ст. 37 УПК РФ, определяющая полномочия прокурора в уголовном судопроизводстве. Статья дополнилась новым п. 5.1, согласно ко­торому прокурор наделялся правом истребо­вания и проверки законности и обоснованно­сти решений следователя или руководителя следственного органа об отказе в возбуждении, приостановлении или прекращении уголов­ного дела и принятия по ним решения в соот­ветствии с УПК РФ. Одновременно ч. 1 ст. 140 УПК РФ была дополнена п. 4, согласно которо­му поводом для возбуждения уголовного дела стало постановление прокурора о направлении соответствующих материалов в орган предва­рительного расследования для решения вопро­са об уголовном преследовании.

Таким образом, несмотря на изменения в УПК РФ, которыми ограничены полномочия прокурора, при определении процессуально­го положения прокурора и его полномочий в уголовном судопроизводстве следует ис­ходить из общих принципов уголовного су­допроизводства (ст. 7, 9, 11, 15 УПК РФ), в соответствии с которыми прокурор остает­ся блюстителем законности в любой стадии уголовного процесса. Поддерживая государ­ственное обвинение в суде первой инстанции, давая заключения в апелляционной, кассаци­онной или надзорной инстанции, прокурор по-прежнему остается представителем ор­гана, осуществляющего надзор за точным и единообразным исполнением законов. Лишь изменяются формы надзора и средства про­курорского реагирования на обнаружен­ные нарушения закона. Следовательно, за­кон должен предусматривать единый, четкий и эффективный порядок реагирования прокурора на незаконные и необоснованные ре­шения, принимаемые в стадии возбуждения уголовного дела. Тем более что предстоят изменения закона в связи с введением в УК РФ уголовных проступков, переводом пре­ступлений, преследуемых в порядке частно­го обвинения, в административные правона­рушения.

Войтович Александр Петрович,

прокурор Брянской области,

кандидат юридических наук